И этот горестный бег Марфы - к Учителю, быстрее, к Нему, в слезах:"Господи, если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой".
Как это похоже на плач всех страдающих:"Господи, где же Ты был?"
А Спаситель всегда рядом. Около кроватки больного малыша, рядом с измученным старцем.
Он стоит и у гроба друга своего Лазаря и плачет. Как плачет со всеми нами, попавшими в беду, потерявшимися, отчаявшимися и разуверившимися во всем.
Это нам, маловерам, было явлено великое чудо: воскрешение человека, уже давно умершего:"Господи! уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе..."
Никогда в истории человечества не было ничего подобного.
Ликуют уверовавшие , укрепляются в своем решении убить Его первосвященники.
И в ветках вербы, в пальмовых листах все это есть - ликование, радость чуда и тень предательства, приближение самых страшных дней года - Страстных.
Господь мой, милующий и плачущий, целящий и кроткий, словами молитв я каждый день славлю тебя, своими делами предаю.
Что я перед Твоим Лицом? ... Уже смердит. Живой труп. Можно спрятать лицо за пушистыми вербными веточками, душу - за словами. Но Ты сам видишь все и все знаешь.
Только два слова дают надежду:"Господи, помилуй".
Милость Твоя больше человеческих рассуждений и судов.
Сегодня в наших храмах идет праздничная служба, а в древнем Иерусалиме бросают цветы на дорогу, по которой ступает твой ослик.
Славят Тебя везде.
Те, которые распнут.
Journal information