Сегодня были именины у бывшего настоятеля нашего Спасского храма отца Дионисия. Практически весь его бывший приход собрался на батюшкином участке в недавно отстроенном большом курятнике.
Кур здесь ещё нет, и это очень хорошо: мы можем рассесться на длинных лавках вдоль дощатых столов. Во главе нашего застолья, как и прежде, отец Дионисий, и на несколько минут можно представить себе, что никто не забирал нашего батюшку, что все мы по-прежнему вместе, забыть о том, как бегали мы по инстанциям в тщетной попытке объяснить, умолить, вернуть.
Нет, не вернуть вчерашний день, ничего не исправить.
Прошло уже больше года с того дня, как отец Дионисий отслужил последнюю Литургию в храме, который он долгие годы украшал, ремонтировал, отстраивал.
-Я знаю тут каждый кирпичик, каждый завиток, - сказал мне как-то батюшка, поглаживая ладонью древние стены.
Отец Дионисий и жил возле храма, сначала в совершенно невозможных, с точки зрения всех прихожан, условиях. Его глубоко беременная матушка, чтобы попасть в полуразрушенный приходской дом, карабкалась по приставной деревянной лестнице на второй этаж. Но и матушка, и батюшка считали, что храм оставлять без присмотра нельзя. И скоро все вокруг преобразилось: засверкал позолоченными коваными балкончиками отстроенный приходской дом, расцвели везде розы необыкновенной красоты, а главное - похорошел наш старинный храм.
Я прекрасно помню, как батюшка первый раз обратился к нам с мужем. Это было после прекрасной службы (к тому времени отец Дионисий уже собрал свой уникальный хор). Мы подошли к кресту, и священник сказал нам:"А пошли чайку попьём, матушка торт испекла!"
Мы были абсолютно поражены: незнакомый священник зовёт нас к себе! На торт! Ничего себе.
И мы пошли! И сколько было потом этих удивительных матушкиных тортов, сколько бесед, сколько трудов. Отец Дионисий очень широко понимает слово "окормление". Для него это тоже , конечно, прежде всего духовное руководство, но батюшка очень любит и кормить, угощать, радовать всех, кто оказался рядом с ним.
Вот и сегодня стол был весь уставлен едой.
- Не знаю, что откуда взялось, - удивляется именинник, - вчера дома продуктов не было. А потом матушка ночью торт сделала, курочек достали...
Это был очень тяжёлый для всех нас год, мы так и не поняли, зачем забрали у нас молодого, талантливого, любящего наш храм и всех нас настоятеля.
Конечно, в церкви, как в армии, приказы не обсуждают, а выполняют. Отец Дионисий отправился служить в крошечный храм на Сходне, где он по большому счёту и не нужен, там есть настоятель.
А я все думаю о тех временах, когда священник всю жизнь служил в одном храме, и прихожане видели его жизнь, знали его семью. И не был тогда священник "наемным работником", а был отцом своего прихода. И отношения паствы и пастыря были совсем другими.
Впрочем, сегодня мы об этом старались не думать. Отец Дионисий рассказывал нам о том, как был он на святом Афоне, как упал на колени перед древней иконой Божьей Матери, и такое благоговение, восторг и любовь наполнили всю его душу, что и сейчас, когда батюшка говорил нам об этом, голос его предательски дрожал. Крепкая вера у нашего бывшего настоятеля, поэтому так тепло нам рядом с ним в этом продуваемом всеми ветрами сарае, возле маленькой печки.
Главное, что хочу я сказать сейчас, - это пожелать многая и благая лета чудесному батюшке, его матушке Тоне, их многочисленным мальчикам и девочкам. Я знаю, что Господь сам устроит жизнь человека, который умеет так верить и так любить.
Journal information