А. В. Николаева

Мы живем в странное время стирания этических и тематических границ. Реклама-мама охотно допускает до сиськи особо беспринципных. Я помню, какой ужас вызвала у меня рекламная публикация Лены Мироненко, в которой она с легкостью сделала смерть подростка подложкой для лобовой рекламы.

Сначала Лена погоревала:""За прошедшую неделю меня потрясли два случая. Очень разные, но одинаковые по сути.

Первый -- 16-летний мальчик выбросился из окна, оставив дома записку, что работы он не найдёт и не состоится в жизни, а потому не видит смысла в дальнейшем смысла.

Мама, прости, но работы не будет..."

А потом дала рецепт счастья: ( Collapse )

Идём по ссылке:
"СОЧИ, 25 апр – РИА Новости. Врачи и полиция не смогли госпитализировать две семьи с пятью детьми, заболевшие коронавирусом, в больницу и ждут решения суда, сообщает оперативный штаб Краснодарского края.

"По первому адресу по приезду медиков мать отказалась от эвакуации. На адрес был вызван наряд полиции. Женщина в грубой форме отказалась впускать бригаду и полицию в частное домовладение… По второму адресу с копией постановления об эвакуации троих детей прибыла бригада СМП № 4 совместно с нарядом полиции. ( Collapse )

Очередной карантинный день. И его настроение. ( Collapse )

Воспоминания бывшего дипломата Г.З. Беседовского, работавшего с Войковым в варшавском постпредстве. В них содержится рассказ самого П.Л. Войкова о его участии в цареубийстве.

Так, Войков сообщает: «...вопрос о расстреле Романовых был поставлен по настойчивому требованию Уральского областного Совета, в котором я работал в качестве областного комиссара по продовольствию… Центральные московские власти не хотели сначала расстреливать царя, имея в виду использовать его и семью для торга с Германией… Но Уральский областной Совет и областной комитет коммунистической партии продолжали решительно требовать расстрела… я был одним из самых ярых сторонников этой меры. Революция должна быть жестокой к низверженным монархам… Уральский областной комитет коммунистической партии поставил на обсуждение вопрос о расстреле и решил его окончательно в положительном духе еще с [начала] июля 1918 года. При этом ни один из членов областного комитета партии не голосовал против…( Collapse )

"Я увидел пару трупов под брезентом. Из-под него торчали только головы, и я не смог различить черты их лиц. Головы были больше, чем у обычного человека, а контуры тел под брезентом - размером с 10-летних детей.

Мне сказали, что для хранения подобранных тел устроили временный морг и что обломки не были «горячими» (радиоактивными)". ( Collapse )

"Вину в совершении преступления не признаю, данное наркотическое средство принадлежит не мне. Также хочу дополнить, что с момента моего фактического задержания с 14 часов 30 минут 06.06.2019 до 08 часов 25 минут у меня не были отобраны смывы рук и срезы ногтевых пластин, так как я никогда ранее не употреблял наркотики и не держал их в руках, отсутствие следов наркотических средств на моих руках могло бы доказать мою невиновность. ( Collapse )

Это текст о том, что страховое агентство считает нормой смерть своего клиента из-за неправильного диагноза врача, которого оно же — это агентство — и направило к пациенту.

Сегодня ровно год, как их сняли с самолета...
Чужой безразличный португальский город, жара, ни-ко-го... Никого, кого бы интересовала судьба умирающего музыканта и его испуганной жены.

Что бы мы кому ни говорили, в каждом из нас живет чувство собственной нужности и значимости. Мы нужны сами себе, друг другу, родным, близким, друзьям. И кажется, этого вполне достаточно.

Родные мои,успокаивающее слово "кажется" в этой фразе может оказаться роковым. Да, тебя любят и ценят разные люди, но ты безразличен СИСТЕМЕ. И это может оказаться решающим в том момент, когда нужна быстрая, спланированная и высокотехнологичная помощь.
Мы все в зоне риска. Все до одного. Именно поэтому я возвращаюсь к этой теме сегодня.

29 мая 2018 года музыканта Андрея Сучилина, который летел в Москву, отдохнув до этого на острове Гран-Канария, и его жену сняли с рейса и оставили в португальском городе Фару. Оставили, как оказалось, умирать.( Collapse )

В этом тексте ни одного слова не будет моего. Это рассказ священника. Он так и приступил к своему повествованию:"Сейчас вы услышите рассказ кладбищенского попа..." И интонация, с которой это было сказано, намекала на то, что рассказ будет очень страшный.

Впрочем, вот он. Я слушаю свою сегодняшнюю запись — конечно, записала, а как же, не каждый день такое услышишь! — и дословно, с небольшими сокращениями, воспроизвожу.

— А ведь все сначала было как обычно. Покойник никаких знаков не подавал. Вот все, как всегда. Из живых, кроме меня, в тот день в церкви были двое — сын покойного и жена сына. Да, так бывает. Не часто, но бывает. Мало людей. А бывает, что и много набежит, а быстро попрощаются и — на улицу, к оградке — покурить. И вот я один тяну "вечную память". Единственный, понимаете, как бы родственник этому несчастному человеку, больше он никому и не нужен. Хотя отпевание-то для родственников!

А у кладбищенского попа, знаете ли, своё уже отношение к этим делам. Вот бывает, что ты поешь и тебе родственники подпевают ... и прям такое чувство, эх. И слезы на глазах.

Да подожди ты, не перебивай! Слушай, сейчас до дела дойду!

Так вот придут в храм те, кому ничего не надо. Ни я, ни мои молитвы. И вот поп кладбищенский эти моменты особо остро чувствует, да.

А тут двое родных, не уходят, молодцы, рядом, покойник в гробу, как ему и положено. Привычное дело. Казалось бы, ничего не предвещало. Вот ничего.

Покойник в костюме, галстуке, спокойно так лежит. Ни-че-го подозрительного!( Collapse )

Я много чего видела в своей жизни. Плохого тоже. Но сделать смерть подростка, гибель людей подложкой для рекламы... Вот этот текст. ( Collapse )

— Открывай, Настя, это я, твоя смерть, пришла! — кричит Собчак, входя в дом Анастасии Волочковой.

И, надо сказать, почти не обманула. Эта роль оказалась очень к лицу Ксюше.( Collapse )